статья из русской версии журнала «Форбс», июнь 2008

«Получил блестящее домашнее образование» — когда-то в России эта рекомендация значила не меньше, чем сегодняшние дипломы МВА. Сейчас семейная система обучения возвращается — как альтернатива школам, пусть даже самым привилегированным. Что такое домашнее образование в современных условиях, выясняла Надежда Померанцева.

Получить домашнее образование когда-то означало принадлежать к высшей касте общества. Юного наследника родительского состояния (помимо дворян домашнее образование получали и дети богатых промышленников) обучали лучшие университетские профессора. Да и до сих пор во всем мире домашнее образование получают наследные принцы и представители королевских фамилий.

Сейчас эксперты говорят о триумфальном возвращении домашнего обучения и предсказывают, что в этом смысле новая элита будет похожа на элиту XIX века. Ведь смысл домашнего образования в том, чтобы выявить, к чему ребенок расположен, в чем он по-настоящему талантлив.

Дети с ускоренным мышлением в школе скучают: они уже все поняли, запомнили, и им просто нечем себя занять. При этом обучающиеся дома могут учиться гораздо интенсивнее, чем простые школьники. Если сравнивать процесс обучения с работой, то у таких «внешкольников» ненормированный рабочий день, в то время как остальные ходят в школу, как в присутственное место, строго по графику.

Одни дома

По пути домашнего образования пошла мать двоих детей, профессиональный психолог Анна Сизганова. Она решила отдать своих сыновей в профессиональный спорт и, чтобы не мучить мальчиков бесконечными занятиями, выговорами за прогулы и тройки, выбрала домашнее обучение.

«Многие используют экстернат как способ легко получить аттестат о среднем образовании, однако у меня была совсем другая мотивация. Если бы я хотела, чтобы они просто получили аттестат, я бы перевела их в спортивную школу. Но мне было важно, чтобы им нравилось учиться, чтобы они ощущали смысл получения знаний». — рассказывает Анна. До 9-го класса оба мальчика сдавали обязательные аттестации в средней школе, к которой были прикреплены. Занимались с ними репетиторы, на которых ежемесячно уходило порядка $3000. «И это только на оплату обучения, я уже и не говорю про расходы на водителя, чтобы возить их на тренировки, учебные пособия и прочее. К тому же я никогда не брала по урокам — каждое занятие было минимум несколько часов. При этом средний гонорар домашних учителей в месяц составляет не меньше 30 000 рублей. Занимаются дети ежедневно, домашнее образование могут позволить себе только обеспеченные семьи», — говорит Сизганова.

К 15 годам младший сын, Дмитрий, имеет не только первый взрослый разряд по боксу, по спортивной гимнастике, акробатике на горных лыжах, тайскому боксу, он завоевал титул чемпиона России 2007 года по боксу среди юниоров и чемпиона Москвы в 2008-м. Старший, Валерий, имеет первый разряд по тем же видам спорта. «Мы сейчас уже начли подготовку к молодежной Олимпиаде 2010 года». — гордится Анна Сизганова.

38-летняя Наталья Геда из Санкт-Петербурга по образованию педагог. Имея за плечами диплом учителя русского языка и литературы и 4 года работы по специальности, она решила перевести своих двоих детей, дочь Лизу и сына Ивана, на домашнее обучение.

Есть две формы получения образования на дому. Первая модель используется родителями большей частью вынужденно — когда дети по медицинским показаниям не могут посещать школу. В этом случае преподаватели школы, к которой приписан ученик, дают им уроки на дому. Вторая модель — это путь самоопределения, при котором ребенок проходит школьный курс экстерном либо заочно. «При этом ответственность за образование лежит на родителях и они либо ищут педагогов, либо учат детей сами». — поясняет Наталья Геда.

Начальная школа, куда пошла учиться старшая дочь Лиза, Наталью полностью устраивала. Однако по семейным обстоятельствам пришлось переехать в другой район, а потом вернуться и снова пойти учиться в старую школу. «И вот начались проблемы. Дочь дома демонстрировала одни знания, в школе не демонстрировала ничего, из троек не вылезала. Проведя собственное расследование, я выяснила, что девочка моя принадлежала к разряду «тихих троечников» — детей, которых никто не замечает, которые сидят как мыши на задней парте, всеми забытые».

Наталья пришла к выводу, что выбор домашней формы обучения для ребенка с такой психологической конституцией — практически единственный выход. «Дома она расслаблялась и постепенно научилась доверять педагогам из экстерната. Тогда она поняла, кК много может успевать делать за день. Учеба совершенно перестала быть ей в тягость, и сейчас девочка учится только на 4 и 5 по всем предметам. Никакой установки на то, чтобы она была отличницей, у меня нет. Для меня сейчас важнее ликвидировать последствия психологических травм, полученных ею в школе», — говорит Наталья.

Есть люди, которые ходят на работу по звонку, другие живут в режиме свободного рабочего графика. Школьники и «внешкольники» различаются так же.

37-летняя Мария Соколова своих двоих детей — 11-летнюю Веру и 8-летнего Колю Чекмеровых — перевела на домашнее образование, исходя прежде всего из соображений комфорта: «Мы живем за городом, в коттеджном поселке, рядом единственная сельская школа, во все остальные пришлось бы ездить. Поэтому решили сэкономить силы и здоровье детей. Кроме того, дочке стало трудно совмещать многочасовые упражнения на скрипке со стандартным школьным режимом». Домашним обучением она очень довольна: «Остается время для занятий, к которым у ребенка есть склонность, например, в нашем случае — музыкой. Есть возможность организовать поход в музей, театр, на концерт, поездку в другой город и т.д. не в каникулы или выходные, когда везде толпы, а в будние дни».

Несмотря на то, что все эти дети учатся вне школы, форма получения знаний у них разная. Дети Натальи учатся при негосударственном образовательном учреждении (НОУ) «Экспресс», дети Марии прикреплены к московской школе и учатся экстерном.

Разница между этими видами домашнего образования есть. Семейное образование регулируется договором между родителями и школой. Ребенок считается учащимся школы и, следовательно, может пользоваться библиотекой, ходить на консультации. При экстернате отношения между родителями и школой регулируются положением об экстернате в данной школе, а ребенок не является учащимся школы, то есть последняя не несет ответственности за его подготовку. Поэтому те, кто сознательно идет на это, как правило, выбирают специальные школы-экстернаты, которые, кстати, бывают и государственные (бесплатные), где можно получать консультации и сдавать аттестации по предметам, входят в программу учебного курса. Кроме того, есть возможность проходить программу ускоренными темпами, например двухгодичный курс — за год.

Школьные годы

При кажущейся либеральности семейного образования учебный план школьника и «внешкольника» не различаются. Ведь по итогам прохождения курса по каждому из предметов и у тех и у других будет аттестация — контрольные работы или экзамены с интервалом, о котором заранее договариваются родители и педагоги. За образец учебного плана выбирается утвержденный Минобразованием базовый учебный план, с обязательными промежуточными и итоговыми аттестациями по каждому курсу. Однако это некий усредненный обязательный минимум, который можно расширить и дополнить. Например, оставить базовый уровень алгебры и геометрии для ребенка-гуманитария и добавить другие гуманитарные дисциплины, например культурологию, которую в большинстве школ просто не преподают.

Авторы одного из самых популярных сайтов о домашнем образовании и руководители некоммерческого центра семейного образования Игорь и Валентина Чапковские из Москвы с 1986 года помогают родителям преодолевать бюрократические препоны на пути к семейному обучению. На своем сайте www.familyeducation.ru они предупреждают, что узаконенного перечня документов по организации семейного образования не существует. А ссылка на главный, системообразующий федеральный закон «Об образовании» предваряется краткой аннотацией авторов сайта: «Закон предоставил родителям право выбора — учить ребенка в школе или в семье. Но в нашей стране де-юре и де-факто очень расходятся, за это право надо бороться». С этим согласна и Наталья Геда: «Эти услуги обязана предоставлять любая школа. На практике же выходит, что куда надежнее работать с негосударственными экстернатами».

Руководитель Института неформального образования INO Вадим Зицер как раз представляет такого рода независимый институт. Сейчас у INO открыто несколько филиалов по всему миру — в России, США, на Украине, в Израиле и Прибалтике. «В семейном образовании главное — построить такую систему, чтобы родителям, точнее маме, учебный процесс доставлял удовольствие. Ведь с точки зрения иерархии мама в данной форме обучения — директор школы, однако в центре все равно ребенок и его потребности».

Помимо психологической помощи родителям и адаптации их к процессу семейного образования, INO оказывает услуги и по формированию учебного плана. Для его серьезной проработки требуется не меньше 10 консультаций. Расценки определяются индивидуально.

Родители формируют учебное расписание по своему усмотрению, исходя из образовательного маршрута. Рабочая неделя детей Натальи Геды, к примеру, выглядит так: 9:00 — подъем, до 14:00-15:00 — самостоятельные занятия по плану, в середине дня — секции, консультации в экстернате или зачеты, вечер — самостоятельные занятия вне плана, с 20:00 — свободное время.

Плюсы домашнего образования очевидны, как очевидно и то, с какими трудностями столкнется ребенок, не приученный к дисциплине. А если это совпадает с неорганизованностью самих родителей, то вместо английского и истории ребенок рискует получить полный курс обучения домашней лени. Выбор системы образования для детей должен стать в высшей степени ответственным шагом. Домашнее образование воспитывает родителей.

Нобелевские лауреаты в школе и дома

В пользу домашнего образования высказывались многие лауреаты Нобелевской премии, в частности Бернард Шоу, Бертран Рассел, Уинстон Черчилль, Ричард Фейнман, Андрей Сакаров, Арно Пензиас.

Многие из них сожалеют, что были вынуждены окончить стандартную среднюю школу. Ведь домашнее образование дает простор для развития способностей детей, в то время как школьные программы этому препятствуют. Например, Уинстон Черчилль, лауреат Нобелевской премии по литературе, говорил: «Я пошел в школу в 7 лет, а до этого учился дома. Гувернеры научили меня читать, писать и считать. И я шел в школу с надеждой найти там новых друзей и жизнь, полную приключений, думая, что это будут самые счастливые дни в моей жизни. Но я ошибся. В течение первых двух лет обучения моя ненависть к школе росла и росла. Именно тогда понял, что раз мое любопытство, интерес и жажда знаний не удовлетворяются, то я не смогу и не хочу учиться».

Н. Померанцева. Есть такая парта // Форбс : журнал (русская версия). — Июнь 2008. — С. 118-120.