Нам пришлось часто менять место жительства — государства, города, квартиры. И естественно, моё беспокойство, в первую очередь, было связано с необходимостью обеспечить нашим детям более или менее стабильную атмосферу — детский коллектив (пусть даже крошечный), гуманных взрослых в роли педагогического сопровождения в рамках школы, наконец, учебное пространство.
Родилась наша третья дочь, и всё моё внимание и время сосредоточилось на доме. Старшие дети к этому времени как-то не вписывались в рамки общеобразовательной школы.

Первая дочь к 8 годам уже имела опыт учёбы в обычной школе. Опыт был разным, но она к четвёртому классу была запугана, задавлена и очень застенчива. Вторая дочь к тому времени пошла в первый класс. Она тоже не очень вписывалась в обычную школу, поскольку отличалась некоторой эмоциональной экспрессивностью. Её гиперактивность периодически сменялась полным отсутствием энергии. Малышка была шумлива и раздражала педагогов, хотя они отмечали в ней определённые способности к обучению. Ей было очень сложно концентрировать внимание, отсиживать положенные часы уроков, красиво писать. Попытка обучения в обычной школе привела к ежедневным длительным болям в животе. Я психолог по образованию, и профессиональные знания мне подсказали: больно уж это похоже на психосоматическую реакцию протеста против школьной системы. Наши дети много дополнительно учились в художественной и музыкальной школах, это требовало много времени. К тому же, наша семья, как бы помягче сказать, неславянской внешности. И не знаю, то ли нам не повезло со школами в Москве, то ли действительно время такое было, но очень уж ощущали наши дети, что они «иностранцы».

Я поняла, что нужно пробовать что-то другое, и вовремя поступила информация от знакомой о семейной форме образования. Мы решили попробовать. Не скрою, было очень много тревог, волнений. Окружающие, а особенно коллеги забрасывали меня вопросами и даже обвинениями, что я «калечу своих детей, создаю им оранжерейную обстановку, изолирую от социума»… Я рада, что у меня внутри хватило сил и устойчивости не поддаться панике и, в первую очередь, прислушиваться к потребностям собственных детей, а не к общественному мнению.

Нам понадобился целый год, чтобы привыкнуть к новой системе обучения. Всё по-другому: отношения между педагогами и детьми, отношения между детьми, сама организация процесса. Я благодарна судьбе, которая вовремя послала нам эту возможность. В тот момент это был единственно приемлемый для нас вариант. Всё, что связано с обучением в эти годы, тесно связано с семьёй Чапковских. Я рекомендовала центр семейного обучения многим своим знакомым, которые жаловались на проблемы со школой. Однако могу честно сказать, не всем детям подходит эта система. И кто-то из наших семейных друзей не удержался в школе, отправившись на дальнейший поиск учебных заведений, подходящих для своих детей. Неравнодушным к своим детям родителям могу сказать одно: семейное обучение не панацея. Оно требует наличия очень тонкого контакта между родителем и ребёнком. Родитель просто должен постоянно «держать руку на пульсе ребёнка», чувствовать, каковы потребности ребёнка, что задавлено, чему нужна поддержка, быть готовым в любой момент отложить всё и заняться своим ребёнком в полную силу. Я благодарна семейной форме образования, теперь мои дети учатся самостоятельно, отчётливо осознавая долю своей ответственности. У одной девочки это получается лучше, у другой хуже. Но мне важно, что они научились отстаивать своё мнение, быть чуткими к своим потребностям (по-моему, на сегодня это одно из самых необходимых базовых качеств личности), выстраивать партнёрские отношения с другими, а главное — не потеряли желания учиться. Я надеюсь, нам удастся сохранить эту мотивацию к обучению и за пределами формата семейного обучения.

Сейчас дети готовы пуститься в «большое плавание». Старшая определилась со своими желаниями, языковые способности стали чётче, и она решила попробовать свои силы в поступлении в лингвистический лицей.

Со средней дочкой — интересная картина. Количество энергии, ярко выраженная коммуникативность и неспособность структурировать своё время заставило нас, посоветовавшись предварительно с Игорем Моисеевичем Чапковским, попробовать ещё один экспериментальный шаг. Я видела, что наша средняя дочь, не лишённая художественных способностей, совершенно не может организовать своё время, пространство, деятельность. Я знаю, что эта функция формируется с возрастом растущего ребёнка. Ещё есть время в запасе. Но могу честно признаться, что мне не удалось запихнуть в стандартные рамки одаренного ребёнка, у которого пик творческой активности наступал за полночь. И полное следование за биоритмами ребёнка могло привести далее к непредсказуемым последствиям. Не знаю, может, я и зря тревожусь, но уж очень хочется подготовить своих детей к будущей жизни, обеспечить не только знаниями и умениями, но и представлениями об окружающей их реальности. В психотерапии и психологии это называется «следованием за процессом». И если мы, родители, почувствуем, что нашему ребёнку дискомфортно, то будем искать более адекватную детским потребностям форму образования. Вполне возможно, что через какое-то время мы опять воспользуемся системой семейного обучения, ведь процесс детского развития настолько динамичен, что требует постоянно пристального внимания к себе.

Хочется выразить благодарность всем сотрудникам центра семейного образования, начиная от ставшей нашим детям уже родной Натальи Валентиновны, которая встречала детей в школе, кормила вкусными домашними обедами, заботилась о них, как о родных внуках, заканчивая Игорем Моисеевичем, который поддерживал нашу семью в самые тревожные моменты. Не хочется обделять вниманием ни одного из преподавателей, которые соприкасались с нашими детьми. У нас есть возможность им выражать своё уважение, признательность и любовь в непосредственном контакте, да я думаю, что они и так чувствуют, как любят их наши дети. Этот опыт, который останется с ними навсегда.

Мама Софы и Эмилии Шамаиловых

Март 2008 г.